Вечером
того дня, когда на очередном "Народном вече" протестовали против
закона, запрещающего митингующим носить маски и каски, в вагон метро
вошли четверо с ленточками цветов национального флага и Евросоюза. Все
явно с Майдана. На голове у одной из них была прозрачная пластиковая
миска, у её спутника поверх вязаной шапочки привязана детская каска с
фигурками не то зайчиков, не то медвежат.
Едем поздно вечером с приятелем со съёмок, уставшие как бобики. Вагон метро не забит, но все сидячие места заняты. Перед нами сидит пара лет сорока, перевязанные ленточками участников "Майдана". Спят.
Иду. Навстречу манерная молодка с едва заметными признаками увядания. Вся, как лист кровельного железа на слабом ветру,
поигрывает томными жестами рук, поправляющими локон волос, взглядом в
пространство. Само собой она с собачкой.
Засмотревшись на даму, не глянул на прошмыгнувшую мимо собачку....
Трудно сказать, что именно нас всех заставляет играть ту или иную роль
вне подмостков, но мы практически все лицедействуем. Часто мы играем
просто так, чтоб выглядеть убедительнее, красивее, значимее. Играем
когда надо или скуки ради, или даже наедине с собой. Иногда входим в
роль потому, что мы это где-то видели и нам понравился чужой имидж. В
любом случае мы играем. Играем и принимаем чужую игру как должное и не
смешное Возможно актёрство - это один из наших инстинктов?
- Знаешь что, - сказал Юра, - а я ведь на рыбалку поеду. Мне одно место присоветовали, там карась как немой прет. Во жизнь, а? В эти выходные и поеду. - Карась костлявый. Разве это рыба? На кило мяса семьсот грамм костей.