А сегодня я был в кино про Анну Герман звукорежиссёром.
Переодели, напудрили носик и сказали ждать. Наша сцена была почти в самом конце съёмок. Я заранее изготовился на то, что моя роль будет номинироваться на Оскар как роль второго плана и всё это время старательно репетировал. Руки сложены на груди, пальцами расслабленно теребили ворот накрахмаленной рубашки и, как я это где-то уже видел, томно поглаживал отмытыми по случаю от краски пальцами подбородок. Пытался таким утончённым попасть на глаза режиссёру, но тот мелочью не занимался.
 Обратил внимание другой - с накрашенными ногтями и дымчатыми очками в виде сердечек. Но скорее всего он просто хотел поговорить со мной о кино. Ведь на съёмочной площадке ни на ком не написано, кто из нас мэтр, а кто как я, просто поседевший дебютант-аматор. А он оказался консультантом-звукорежиссёром, в своё время работавшим именно на той аппаратуре, на какой мне предстояло играть его.
Фильм, судя по всему, обещает быть хорошим. Снимается с размахом, только вчера при мне поменялись два оркестра. И хорошие, но подзабытые песни Анны Герман звучат свежо и волнующе. В нужный момент оркестр должен был плакать. Плакали в самом деле.
(вечером допишу, бегу на новые съёмки)
|
